аудиокниги Игоря Князева

1 Комментарий

• Комментировать Пятница, 25 Июнь 2021 10:17 написал Майя

  Лучница
  Любить - значит рисковать жизнью
  Времена, когда единственной ассоциацией к имени Салман Рушди были "Сатанинские стихи", которые в простоте считала сборником стихов, давно миновали. Теперь знаю "Землю под ее ногами", которой не полюбила, хотя Галина Юзефович считает шедевром. И "Детей полуночи", подлинный шедевр, "Букер столетия" но обвинений в адрес клана Ганди так много, что художественное произведение воспринимается отчасти агитпропом.
  
  И совсем новые "Золотой дом" с "Яростью", ерундовые, но аудиокнигами в князевском исполнении вполне заходят. Пятый в моей читательской биографии "Клоун Шалимар" написан в две тысячи пятом и он лучшее, что я знаю у Рушди. Немалый объем производит впечатление удивительно компактного, настолько плотно упакованы в нем три линии времени-пространства, всякая со своим набором персонажей. Америка нулевых, военная Франция, Кашмир шестидесятых.
  
  На глазах дочери экс-посла Америки в Индии, погибает от руки своего шофера, который называет себя клоуном Шалимаром, ее отец. А молодой женщине по имени Индия отныне предстоит узнать о прошлом своих родителей много удивительных, горьких, героических и позорных вещей.
  
  Я не случайно акцентирую внимание на именах, они здесь говорящие. Индия, которая на самом деле не Индия вовсе, а Кашмир: Максимилиан, проживающий свою жизнь по максимуму, и его жена, Маргарет которую иначе, чем Крыса (по подпольной кличке, удивительно совпадающей с внутренней сутью) в книге не называют; акробат Номад, взявший псевдоним Шалимар в честь кашмирских райских садов и его жена, не пожелавшая быть Бунхой (землей), самовольно поменяв имя на Буннью (чинару).
  
  Жизнь перетасует колоду, сплетя судьбы юноши из еврейской золотой молодежи предвоенного Страсбурга, позже бойца Сопротивления известного как "летающие еврей", еще позже удачливого бизнесмена инвестора, политика, и наконец посла с судьбами юноши и девушки, тридцатью пятью годами моложе него, танцовщицей и акробатом из кашмирской деревушки.
  
  И вот тут нельзя не сказать о том, что маленькому горному Кашмиру не посчастливилось стать камнем преткновения в вялотекущем семьдесят лет, со времен обретения обеими странами независимости военном конфликте. Преимущественно мусульманский Пакистан и преимущественно индуистская Индия тягаются за землю, где индуистов и мусульман примерно поровну (евреев тоже много). Землю которая хочет быть независимой. Воюют на ее территории, грабя, разрушая, насилуя, лишая крова.
  
  Но то в периоды обострения, в обычное время люди там живут, находя возможность порадоваться жизни. В маленькой горной деревушке, славной традициями своих артистов и кулинаров, в один день и один час рождаются мальчик и девочка - сквозной для Рушди мотив, в его пронизанных индийской традиционной астрологией Джйотиш книгах это знак неразрывной связи судеб героев. Мальчик продолжит артистическую династию, станет акробатом и жонглером - "клоун" это не в смысле: "ой, Вань, гляди, какие клоуны!", здесь это квинтэссенция силы, ловкости, трюкаческой умелости. Девочка, мать которой умрет родами, вырастет танцовщицей. Впрочем, главные ее таланты не в сфере танца. Она красива, сексуально-притягательна и чрезвычайно своевольна.
  
  Рассказ о любви, обратившейся своей противоположностью и мести, поданной по всем правилам холодной, виртуозно вплетен в историю военной Европы и маленького горного Кашмира, втянутого в Индо-Пакистанский военный конфликт. Страницы о войне и страданиях мирного населения физически больно читать. В них писатель, в остальное время тяготеющий к светскости салонного романа, поднимается к высотам гуманистической прозы с сильным социальным звучанием.
  
  В остальном, все, что Рушди отменно умеет: игра на контрастах, роскошь и убожество, любовь и ненависть, рождение и смерть, прекрасные женщины, храбрые сильные мужчины, Запад и Восток, динамичность боевика, сказочная экзотика восточного магреализма и притчевость философского романа.
  
  Чтение Игоря Князева, превосходное всегда, с этим романом еще и образец речевой мимикрии отменного вкуса с которой он хорош, как никто из наших исполнителей.